Я наяву. Я не во сне,
А пошлость ядом льется в уши,
И я лечу под Шардоне
В конец оплеванную душу.

Решаю жить или не жить,
Решаю быть или не надо,
Мечтаю годы переплыть
На горькой плитке шоколада

И выплыть на брегах весны
Необитаемых и юных.
Тогда и явь и даже сны
Нальются счастьем в ярких лунах.

И в добрых солнечных лучах,
В жаре, в дожде или под градом,
В росе, в грозе или в снегах
Жизнь будет благом, а не ядом…

Мир будет раем, а не адом…

18.08.2000 г.



ЗА МНОЙ!

Пусть черный снег не затмил суеты,
Пусть враг не понял, где я и где ты.
Пусть друг не узнал, где ты и где враг,
Пусть жизнь показала: в друзьях - бардак.
Осунувшись, молвя, что жизнь - это блеск,
Трезвон предрассудков пульсирует в треск.
Созвучья рождает лишь призрачный страх.
Я не уверен, что нрав превозможет крах.
В приземистых, верных и трезвых снах
Прощается пыль облаков.
Я прожил без детства цветной альманах,
Засвеченный глупостью нервных флажков,
Пионерских значков, fuck off.
Сигнал, отрезвленье и сон пустой,
Бредовым трезвучьем пыхтит гобой,
Остервеневший бессонный плач
Открыт для безумства и неудач.
Палач отрекся от клятв и молитв,
Мы носим погоны коротких битв,
И слезы в тревоге рождают хмель,
Пусть трезвым уснет немой менестрель.
Отрыв от червонной дамы
Позволит уснуть навсегда.
Не мой козырь, не мой вист,
И на мизер не пойду никогда.
Ставки растут, плод утих в утробе - это аванс.
Безбожный, божественный, тихий, лихой,
Громкий, скупой преферанс.
Пьяный дед довершит хромотой
Проблемы добычи зерна.
Косящие, пьющие, ждущие, верующие,
Трогательные - их до хрена.
Остывший, но пахнущий хлебом,
Грязный, обманутый взвод
Простит и устанет верить,
Тихо запьет и взорвет
Все это... Что пробуждалось эпохой Гребня,
Разумом, силой, войной,
Талантом...
За мной!

1994 г.