________________________________________________________________

***

Опять не гаснущие свечи
В воображеньи роковом
И еле слышимые речи
На постаменте вековом,
Свершив обряд монументальный,
Взвиваясь к облакам седым,
Мгновенно превращаясь в дым,
Глумятся над душой печальной.
И память преподносит мне
Невинность детского порыва
И к сладострастному приливу
Несёт меня в весеннем сне.
Я, вспоминая образ твой,
Многострадальная свобода,
Главу склоняю пред тобой,
Не видя выхода и входа
В тот не бывало долгий сон,
В тот чуждый мир безликой страсти,
И разрывая жизнь на части
Как карту разносортной масти,
Я проклинаю дикий стон,
Что вырывается наружу,
Что не стихает ни на миг,
Тот леденящий сердце крик,
Пронзающий туман и стужу.
Очнись! От слёз не видит взор,
Слепит глаза мне вольный ветер,
Мне страшно жить на белом свете,
На нашей сумрачной планете.
Я гибну в скалах чёрных гор,
Открыв глаза, убив надежду,
Отрёкшись от былых удач,
Мне легче жить пускай не вскачь,
Пусть не галопом, словно прежде,
Пускай лишь шаг пройду я в час,
Зато не думая о счастье,
Перешагнув через ненастье,
Умру, не закрывая глаз…
Бездумность, отрешённость, страх,
Безликий, серый механизм -
Не будут нежиться в лучах.
Жизнь – это смерть…,
а память – жизнь!!!

04.02.91г.
________________________________________________________________

ЭГОИЗМ

Моя неврастения не дает мне шанса
Быть тем, чем она была до меня.
Моя невзятая планка - полет романса
С открытой религией костра и огня.
Приступ жажды заставляет терпеть удушье,
Вселяющее веру от глотка до глотка.
Но Бог терпелив к моему равнодушью,
Не торопит... Я ему не нужен пока.
Я стреляю в свое сердце холостым, но громким,
Я жалую вниманьем лишь тех, кто всерьез,
Я пробую желать добра бездарным подонкам,
Хотя хочется к делу от реальных угроз!

Моя нервозность добывает виртуальный порох
Чужих несформулированных проблем.
Годами гадая, игнорируя ворох
Бесчисленных потусторонних схем.
Я расчленяю друг за другом тупые событья,
Которые лишь оберегают боль.
Эгоистично следуя лишь наитию,
Я играю эту столь странную роль.
А когда меня уберегут от пыла,
Вращаясь в своих неземных виражах,
Я, наверно, пойму, что со мной что-то было,
Но это "что-то" поднимается на чьих-то дрожжах.
И тогда, может быть, мне придется несладко,
Тогда, вероятно, свернется снобизм.
И вера в ничто, как чужая лошадка,
Каруселью закружит мой родной... эгоизм!

1996г.

________________________________________________________________

К ТЕБЕ СТУЧИТСЯ НОЧЬ...

Выключи свет, к тебе стучится ночь,
Я дам тебе совет, как самой себе помочь.
Возьми мой портрет и ветру отдай,
Слёзы свои от зеркал не скрывай,
Вплети в свои волосы песню мою,
Приняв отчужденье, ты будешь в раю.
Небо очистит страх во крови,
Не бойся умыться в моей любви,
Как хочешь отпразднуй первый гром,
Не жертвуй лишь ради зла добром,
Сожми в кулаке предрассудки молитв,
Не думай о том, что где-то болит,
Душу окропи прощальной слезой,
Не бойся в прятки играть с грозой,
Молния высветит вечный пост,
Смех твой добросит до самых звезд.
Тянется жизнь, всё короче путь
Благослови свой стыд, но про крест не забудь,
Собственный дух потечет из ран,
Надо лишь вовремя закрыть кран.
Сожги до тла мозоли на струне,
С надежной бритвой подойди к стене,
Запряги в узду голубой экран,
Не думай ни о чем, тебя ждет диван,
Не вспоминай про время, действуй назло,
В прошлом лучше, там чуть-чуть везло,
Вскрой вены солнцу, тогда поспишь,
Яду подлей в рассветную тишь.
Пусть вечная ночь льёт свой чистый туман
На квадратные метры, где лишь обман,
Через миг отвернись, не насилуй свой взгляд,
Отчужденье не примешь- проникнешь в ад.
Угрозы нет страшней, чем луна,
Но в тоже время спасет лишь она,
Она поможет забыть печаль,
Не корчиться от боли, видя вечную даль,
Забудь о приказах, не слушай стоны,
Аплодисменты стихнут, придет время иконы,
Помолись!...
Хотя нет! Будь собою точь в точь,
Но… выключи свет, слышишь…
К тебе стучится ночь!

06.04.90г.
________________________________________________________________

БЫТЬ…

Дай мне напиться, напои из рук,
Хотя б глоток ты донеси до уст моих,
Чтоб якобы случайно, вдруг
Припал к ладоням я твоим
И ощутил всю прелесть их.
Забыться!
Ничто иное не придет на ум,
Я буду верен искорке, мгновенью,
Прекрасен будет миг, как сновиденье…
…я не избавлюсь никогда от этих дум!
Ты где-то там…и я не знаю где я,
Мы оба в поиске, мы ищем повод быть
И что-то делать, как-то жить не веря,
Что можно и не в брод, а можно плыть.
Искать - пустое,
Ждать - кто знает, что там дальше?!
Соврать – иное,
Но легче ль будет нам от этой фальши!
Так как же это – быть?
Не ведаю, но так хочу познать,
Чтоб не искать, не думать, не соврать,
А просто плыть.., любить...,понять...,простить...
и не забыть!
А может быть уже не ждать...
Остыть...

09.03.1990г.
________________________________________________________________

ГРИГОРИЮ ПЕРЕЛЮ на 26-ти летие.

«…Гаснут последние огоньки.
Через край горизонта брызжет
Красная плазма.
Состояние души схоже с оргазмом!
Видимо там внутри тоже есть некий орган…
Хотя, впрочем, это называется просто Восторгом».
(Г. Перель)


Встает солнце красное как… грейпфрут.
Господи, ну почему постоянно врут,
Что я – не Перель, что октябрь – не февраль.
Очень… Искренне жаль!
Единственное, что вызывает тревогу одну:
Мы слушаем весну,
Порой намекающую на лето
По-разному где-то,
А так: и театр, и борода, и усы,
И Ковальским подаренные трусы,
Общий курс и Иисус с Моссоветом;
Впрочем, эту мелодию я уже слышал где-то,
А-а, ну конечно, ее напевал Кузьмич
На языке типа «Sun of the Beech».
Фортепиано нетрезво лабало аккорд,
И я горд,
Что воспринималось все как-то особенно чисто
И двадцать пять капель,
Накапанные в пластиковый стакан пианиста,
Приближали момент не отключки,
Но легкого опьяненья
И я считаю, что нам тогда повезло,
Так как, в моем пониманье, опьяненье не есть зло,
А есть только добро,
И это вам ни какая-нибудь «Графиня де Монсоро»,
Так что, все было довольно прилично.
Я лично
Тогда не напился совсем,
А вернее почти,
Но ты учти,
Что мы как всегда ничего не ели
И не то чтобы не могли, а скорей не хотели,
Что, конечно, вредно для наших желудков
И жрать-то по-честному хотелось жутко,
Но мы все же предпочли другое
И как всегда простила нас Оля…-Лукойе
И сидевшая под окном какая-то Света,
Впрочем, я не об этом,
А о том, что Перель – это я.
Такая же небрито – нестриженая свинья,
Родившаяся, правда, не в семьдесят втором,
Но так же любимая всем двором
И не только моим, но и твоим,
Не являющаяся как и ты ни быком ни тигром,
Проигрывающая и выигрывающая
В одни и те же телевизионные игры,
Играющая в тех же спектаклях
Не так ли?
Так же пытающаяся что-то рифмовать,
Впрочем, от меня чего-то особенно ждать
Не приходится в последнее время,
Но мне тоже многие улыбаются
Достаточно гостеприимно
И это тоже естественно взаимно.
Ты говоришь: производство стихов
Как подобие спорта,
И твой Гамлет останется жертвой аборта.
Так ведь и мой тоже…
Дороже…
Мне
Просто встречаться с тобой на «Луне».
Опять же в «Машеньке»
Делим мы общую постель,
Нет! Нет! Все! Я – Перель!
Смог же я «позавчера Арсением Трынкиным стать»,
Так етит твою мать,
Ты же гораздо ближе!
Опять же мы оба… не ходим на лыжах!
И на коньках…
Да, и еще я не пишу о Париже
Поскольку никогда там не был,
Зато мы пишем о Колобках!
Зарплата опять же одна,
Ты мне ее всю отдаешь сполна.
Впрочем, наверное, нет,
Еще остается вернуть в буфет.
А так…
Я абсолютно такой же ..удак.
И хоть и прожил «побольше дней на сто»
Ну и что?
Деревьев мы с тобой не сажали,
Домов не строили, детей не рожали,
Может, конечно, все еще впереди,
Но… ты сам посуди
На хрена нам эти деревья!
Мы же не из «Гринписа»!
Ну, дети, конечно, да!
Но для этого нужна… звезда.
Причем не Хоакина Мурьетты,
А все-таки наша в чем-то… где-то.
А про дома я вообще молчу.
Да! Я не хочу!
Получается какой-то стройбат,
А я уже был солдат
И знаю, как им, строителям, живется.
Нет! Обойдется
Каждый думающий о том, что мы
Будем строить какие-то там «домы».
Так что, как ты там говоришь?
«Приближали момент не тюрьмы, но сумы».
Да он уже почти приближен,
Но я не обижен.
Ни на Виноградова, ни на «Луну».
Знаю я железнодорожную ветку одну.
(Теперь ее даже Гадомский знает,
Тоже очки всем неплохо втирает!)
На которой заработать
Можно на двухкомнатную квартиру,
По метражу равную гитисовскому тиру.
Так что в принципе все нормально.
Если об аномальном:
Тут у нас опять совпаденье – Габар.
Он, конечно, не Жан-Мишель Жарр,
Но светит систематически и мне и тебе,
Так что в нашей с тобой судьбе
Очень многое один в один…
А Казань, так та просто – идентификатор,
Один на двоих оператор,
И остров, где уже много лет
Ты заставляешь меня стрелять в цель.
Нет! Я определенно – Перель!
И никто иной!
В мороз или зной
Я – не Лакшин и не Чип,
Я – не Чарли Шин и не Мэрил Стрип,
Не Ковальский и не Садальский,
Я – Перель!
И все, кто скажет обратное,
Пусть смотрят «Очевидное – невероятное».
Там им все объяснят
И про музыку и про мат
И про блевательный подъезд,
И про огромное количество мест,
Где мы… впрочем, ты об этом написал лучше:
«Вперед! Тем более, кажется, вон та дверь
Открыта, намекая на то, что наше место
Именно там!»
Стыд и срам
Тому, кто нас не поймет!
Врет! Он сам себе врет!
И все врут!
Что я - не Перель, что октябрь – не февраль
Жаль! Очень! Очень! Искренне жаль!
И, конечно, наши недоброжелатели
Видали на огромном ..уе
Переход под зданием Карбюзье.
Ну и что?
Я, конечно, не попугай в пальто,
Да и ты
Тоже, в общем-то, без него!
Каково? А? А-а-а…
Благо! Кстати, о «благо»…
«Ибо дорога, как и бумага,
Стерпит все, что угодно
От того, кто по ней идет
И соответственно пишет»,
Так что, Гриша,
Одинокая звездочка пусть догорает как ракета,
Пусть город кажется большим макетом
На расстоянии вытянутой руки
Моей от твоей! Мы близки!
В хорошем смысле этого слова,
И не дай нам когда-нибудь бог,
Быть дальше друг от друга
И от центра нашей мечты.
Ты…
Да, мечты не маленького Робинзона
И не большого!
Вова! Тьфу ты, Гриша!
Слышишь…
Так я тебя, по-моему, еще не поздравлял!
Это был тост!
Наливай!
А завтра…
Надеюсь, ты знаешь какой-нибудь
«Уютный подвал»!


15. 02. 1998 г.